Шесть лет назад, 27 июня 2019 года, глава государства Владимир Путин в интервью Financial Times сказал, что в России нет олигархов. Но поскольку в нашей стране каким-то случайным образом в сознании граждан слово «олигарх» стало синонимом слова «богач», сигнал российского лидера услышали не все.
Эти термины совсем не синонимичны. Если «богач» — понятие скорее экономическое, то «олигарх» — из области политики. Это производное от древнегреческого слова «олигархия», означающего «власть немногих». То есть изначально относящийся к власти. По определению Аристотеля, у олигархии есть такой вид, как плутократия – политический режим, при котором решения государственных органов определяются волей группировок богатых людей. И именно так большинство современных историков оценивают политическую картину в нашей стране в 90-е годы прошлого века.
Трактовать заявления Владимира Владимировича — затея неблагодарная. Однако попробую смело предположить, что одним из сигналов этой фразы была установка: бизнес больше не будет влиять на государственную политику.
И если уж если совсем зайти дальше, то президент по-хорошему предложил ряду публичных деятелей сделать выбор: заниматься политикой или бизнесом.
Не один раз я говорил в своих материалах о роли отдельных финансово-промышленных групп (ФПГ) в принятии представителями публичной власти важных решений. Совсем недавно, подводя первые итоги 100 дней работы Дениса Паслера главой Свердловской области, я уже ставил вопрос, можно ли считать его ставленником одной из российских ФПГ. Сегодня очевидно: в текущих политических реалиях это вряд ли возможно. И свидетельство тому - челябинская история Константина Струкова.
События, связанные с вице-спикером заксобрания Южного Урала и владельцем «Южуралзолота», почти затмили повестку главного уральского события второй недели июля. Последние 15 лет в эти даты все СМИ опорного края державы пишут о проходящей в Екатеринбурге выставке «Иннопром». Однако в 2025-м при прежней масштабности главного промышленного форума страны главными темами недели стали совсем не пятисекционные трамваи и не роботы, выставлявшиеся на екатеринбургском Экспо-бульваре.
Отставка и гибель российского министра транспорта Романа Старовойта стала первой тенью на медиакейс «Иннопрома-2025», а национализация «Южуралзолота» — второй.
На выставке это событие активно обсуждалось, а в пятницу Советский районный суд Челябинска в полном объеме удовлетворил иск Генпрокуратуры об изъятии активов Константина Струкова: всех принадлежащих ему акций ПАО «Южуралзолото группа компаний» и 100% ООО «Управляющая компания ЮГК».
Еще в среду Генпрокуратура РФ раскрыла детали антикоррупционного иска к Константину Струкову. Его обвиняют в систематическом злоупотреблении полномочиями, скрытом влиянии на власть и выстраивании сети покровительства на всех уровнях государственной системы. По информации надзорного органа, используя свой пост в региональном парламенте, Струков лично участвовал в продвижении нормативных актов, упрощающих доступ к недрам и земле, и инициировал их. Эти инициативы открывали путь к оформлению лицензий на неконкурентной основе и сопровождались налоговыми льготами. Еще Струков вмешивался в процесс по делу о национализации активов экс-губернатора Михаила Юревича, уходил от налогов в России и аккумулировал многомиллиардную прибыль за рубежом. Кроме того, Струков, как полагает Генпрокуратура, делал топовым чиновникам и силовикам дорогостоящие подарки, устраивал банкеты, нанимал родственников нужных ему лиц и даже предоставлял жилье на льготных условиях. Ну и вишенкой на торте - обвинение в том, что владелец «Южуралзолота» занимался политическим лоббизмом: продвигал на ключевые посты в органах власти и муниципалитетах лояльных себе людей. Так, в Пластовском округе, где зарегистрированы Струков и его головная компания ПАО «Южуралзолото группа компаний», на ключевых муниципальных должностях также оказались бывшие сотрудники его предприятий.
Топовые чиновники и силовики пока хранят молчание. Они не комментируют, брали ли они подарки Константина Струкова, пользовались ли «родственным гандикапом». Впрочем, это пока не предмет для внимательного и детального анализа. Важно другое: кейс Струкова намекает на возможную рациональность тезиса о выборе - или бизнес, или политика.
О возможной вероятности того, что именно такие правила игры установлены сейчас в нашей стране, говорит и поведение руководителей крупных ФПГ на прошедшей выставке «Иннопром».
Лично видел, как многие крупные бизнесмены быстро удалялись со стенда Челябинской области, когда в павильон вошел ее губернатор.
Поступать так же с Денисом Паслером было недопустимо — все-таки глава принимающего региона. Однако если раньше демонстрация особо близких отношений с высшим должностным лицом Свердловской области была, что называется, одной из визитных карточек фронтменов уральских ФПГ, то в этот раз все ограничивалось лишь краткими рукопожатиями и приглашением на стенды своих предприятий. А встреча на людях Дениса Паслера с Виктором Вексельбергом (его многие по-прежнему считают патроном свердловского врио губернатора) вообще ограничилась рукопожатием и взаимными улыбками и продолжалась менее минуты.
А один из крупных свердловских бизнесменов в строительной отрасли настоял на том, чтобы, когда его представляли, упоминание о том, что он еще и депутат законодательного собрания Свердловской области, вычеркнули из текста.
Контакты Дмитрия Пумпянского (его принято считать хедлайнером группы «Синара») с представителями публичной власти касались исключительно вопросов инвестиций. Общественный статус свердловского бизнесмена (Пумпянский — президент Свердловского областного Союза промышленников и предпринимателей) сделал публичные переговоры возможными, но на тему гипотетически подходящего для челябинского метротрама пятисекционного трамвая от «Синары» было наложено жесткое табу.
Другой крупный металлургический холдинг рассказывал о восстановлении храмов и строительстве социальных объектов в Челябинской области, настаивая на том, что он категорически вне политики. Однако его фронтмен не стеснялся контактов с региональными политиками. Впрочем, обсуждались не налоговые льготы для предприятий, а благоустройство площади перед одним из построенных ФПГ соборов.
А когда владельца «Пневмостроймашины», бывшего депутата свердловского заксобрания Анатолия Павлова спросили, планирует ли он возвращаться в публичную политику, намекая на выборы в региональный парламент в следующем году, он улыбнулся: «Время нынче не такое».
Вероятно, уральский бизнес эти правила игры пытается принимать. Ну а тем, кто сигнал Владимира Владимировича Путина шестилетней давности не услышал, стоит присмотреться к кейсу Константина Струкова. Ведь, как неделю назад отметил политолог Алексей Швайгерт, сейчас идет ревизия активов, которые «плохо лежат». «Если поскрести по сусекам, наверняка найдется неэффективное управление стратегически важными объектами», — сказал политолог.
